Фрагмент готовящейся к печати книги Семиры и В.ВЕТАШ “МИРОВАЯ МИФОЛОГИЯ В АРХЕТИПАХ ЗОДИАКА”

Если хотите получать регулярное оповещение о публикациях фрагментов книги или оставить заявку, подпишитесь на нашу рассылку внизу страницы.

“В бездонном пространстве царь Варуна с чистой силой действия
Держит прямо вершину дерева.
Ветви направлены вниз, их основание – наверху.
Да укоренятся в нас лучи!”
(РВ* I,24:7)

Что такое Небо? — Из мифов мы узнаём, что, в противоположность водной пучине, это — устойчивая твердь: мы находим образ небесного свода.

“Вначале сотворил Бог Небо и Землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет…

И сказал Бог:  да будет твердь посреди воды, и да отделит она воду от воды. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И назвал Бог твердь Небом.” (Быт. I,1-7)

Первое разделение, повлекшее за собой сотворение мира, осуществляется внутри самого Хаоса: неведомо откуда в нём зарождается движение — в нём возникает творящий дух. Стихийное брожение пучин отделяет воду от воды, являя необходимое для жизни свободное пространство — Небо. Твердь Неба разделила тот, угрожающий и тайный, и этот, явленный, мир.

Хаос не мог остаться хаосом, потому что его состояние было неопределено: не будучи устойчивым, он не мог сохранить сам себя. Его подвижность повлекла за собой поляризацию бытия: оно разделилось на существующее и несуществующее, светлое и тёмное, живое и неживое. Индийский миф так повествует о первичном динамизме вод, вызывающем из безвременья и мрака зародыш будущего мира:

“Вначале не было ничего, кроме воды, моря воды. Воды пожелали продолжать себя. Они изнуряли себя подвижничеством. И тогда… возник в них золотой зародыш. Тогда ещё не было года, но столько, сколько длится год, плавало золотое яйцо в водах. Через год из него возник человек, это был Праджапати.“

Мир рождается из Хаоса: из состояния, где нет свободного пространства, из сверхплотной точки, из пустоты. В этом невообразимом состоянии происходит стихийное брожение — в нём рождается движение духа-Урана, не ведающее преград. Центробежное движение в вакууме отделяет Свет от Тьмы — до тех пор, пока они не приобретают полярных свойств чистой энергии света и ощутимой материи Земли: пока не возникают атомы материи Сатурна. Так происходит отделение Неба от Земли — центральный сюжет мифологического творения Вселенной.

Представим себе сотворение мира, как это делали древние: все легкое устремляется вверх — говоря мифологическим языком, а более точно: вширь. А самое легкое — это свет, бесконечно рассеянный в пространстве, образуемом этим движением. Так формируется китайское Небо Тянь — перед тем, как породить все остальное. Согласно китайскому мифу, Тянь возникло из содержимого космического яйца, когда всё легкое и чистое поднялось вверх и образовало небесную твердь, а всё тяжёлое опустилось вниз и стало Землёй. Твердь небосвода создана из света — самого лёгкого материала Вселенной.

Аналогичный процесс усматривает в греческой мифологии: точнее, в “Теогонии” Гесиода как её философском подытоживании, филолог Готфрид Герман, одним из первых использовавший для изучения мифологии метод исследования этимологии имен[1]. Хаос (от caw , cainw “широкое“) он трактует как пустое пространство, а Гею — как заполняющую его бесформенную праматерию, которые связует “единитель” Эрот (от eirw “соединяю“). Это пространство рождает Эреб, “покрывателя”: тьму, которая покрывает вещество, пока ничего еще не создано из него; и Никту, имя которой (от nuein  “склоняться вниз”) Герман трактует не как ночь, но как движение: первое, простое движение — падение вниз. Эта несколько натянутая трактовка в опоре на физическую парадигму позволяет ему объяснить, как из мрака ночи возникли Эфир и Гемера — ясность и свет: если тьма падает вниз, наверху остается свет. Так же Гея рождает Урана, “верхнего”: тонкие частицы материи поднимаются вверх сами собою и в качестве неба отделяются от более грубой части, которая остается внизу. Только когда Небо отделяется, Гея получает значение Земли, и их взаимодействие рождает Океан (от wkuV “быстрый”), как распространяющееся повсюду невероятное смешение элементов. Это буйствование выражают дети Геи и Урана: титаны (“стремящиеся”- от teinw , titainw) как силы необузданной, неуспокоенной природы. Последний из них — Кронос: “завершитель” (от krainw).

В средневековье процесс, аналогичный творению как разделению начал, отражает алхимическое понятие сублимации, рисующее плотно закрытый сосуд, холодный сверху и подогреваемый снизу. Под действием внутренней реакции очищенные элементы поднимаются вверх, а тяжелые выпадают в осадок, и это напоминает мифологический процесс творения. В результате сублимации происходит высвобождение энергии, которое может рассматриваться и как полет мысли. Психолог Эдингер показателем такого процесса в психике людей считал сны о полетах, когда интуитивному осознанию себя во сне удается приподняться над темным хаосом бессознательного.[2]

Итак, творение основано на стихийном и мощном Движении, а первым его результатом становится возникновение неба — или воздуха, ветра, наполняющих его и архетипически синонимичных ему понятий. Такую картину творческого динамизма, в котором рождается свет и возникает земля, живописно рисует “Махабхарата”:

Изначально сияло бесконечное, подобное недвижимой горе
пространство (акаша),
Затем, как вторая тьма, из тьмы возникла влага,
От этого брожения воды возник ветер;
Подобно тому, как надтреснувший сосуд кажется беззвучным,
Но при наполнении водой, воздух производит звук,
Так из воды, непосредственно охватывающей края небосвобода,
Ветер, разрывая поверхность моря, вздымался с воем.
Ветер, что возникал их вспахтанного моря,
Стремясь, достигал пространства, но не находил покоя;
Там от трения воды и ветра вспыхивал блеск многомощный.
Устремленное вверх, вздымающееся пламя тьму прогнало с неба.
Сочетавшись, огонь и ветер в поднебесье взметали воду.
Тот же огонь, от сочетания с ветром подвергся уплотненью.
Пребывавшая раньше в пространстве выпавшая влага,
Продолжая уплотняться, состояния земли достигла.” [3]

В шумерском мифе брожение изначального Хаоса предстает как пляска богов во чреве праматери Тиамат: “Собирались вместе братья-боги, туда и сюда сновали, Тиамат они тормошили, чрево Тиамат они волновали…”[4] Это вызвало недовольство её супруга, первозданного океана-Апсу, предложившего ей уничтожить их, “чтобы спать в покое”,— и привело к битве богов с силами Хаоса, завершившейся основанием мира. Половина тела праматери-гидры осталась внизу как море, вторая образовала небесную твердь, к которой были приделаны запоры, с тем чтобы вода течь на землю лишь изредка — в виде дождя.

В поздних мифах о культурных героях творение предстает таким же динамичным процессом отделения тяжелого от легкого, твердого и определенного от жидкого и бесформенного: подобно тому, как из молока получается творог или масло путем брожения или пахтания. Так японские творцы Идзанаки и Идзанами вращают копье в океане, пока из него не появляется суша. А в индейском мифе творение осуществляет ворон: он отделяет сушу от моря, взбивая первозданные воды своими крыльями.

Небо стоит на страже этого мира, храня его от всепоглощающей пучины. Для древних шумеров оно предстает как твердь или плотина в мировом океане, на поверхности которого плавает земля и неведомые острова. Верховный бог ирокезов носит имя Таронхивагона: “держащий Небо“, что возвращает к образу небесной тверди, обрамляющей мир. Где-то там, за её пределами, остались тьма и хаос, и их границей для человека служит небосвод: синий купол, хранящий светлый мир от вторжения темных сил,— или голубая арка ворот, ведущих из этого мира в неведомое.

Ключами от этих ворот владеет всеведущий Бог Неба. Таков древний образ римского Януса, одно лицо которого повернуто к этому, созданному им миру, другое — к иному бытию. Бог всех начал Янус возник из бесформенного шара и стал творцом этого мира. Посвящаемые ему арки символизировали собой небесный свод, который он поддерживал, вращая ось мира. Позднее Янус приобретает бытовую функцию бога ворот, сторожа всех входов и выходов. Отсюда его символ — ключи: от Хаоса и мрака, света и дождя, и всех явлений, посылаемых людям с Неба. У Овидия Янус говорит так:

“Небо, море, облака, земли — всё это моя рука то открывает, то закрывает. Я один охраняю огромную Вселенную; лишь я могу повернуть петли двери“.

Небо — дверь, ведущая к иному, чем земной, миру, который, как и само небо, мыслится светлым. Ключи Януса неслучайно могут напомнить нам ключи апостола Петра от рая — места, огражденного от тёмных сил. Это представление отразилось в образе индийского рая — сварги, куда после смерти попадают храбрые воины. Само это слово означает “небо” (от и.е. swel — “мерцающее“) и имеет общее происхождение с именем славянского бога Неба Сварога, сведения о котором до нас почти не дошли.

До сих пор в нашей душе существует бессознательная устойчивая ассоциация, что если рай где и находится, то именно на небе (может быть, потому нам сегодня так упорно хочется видеть своих спасителей в инопланетянах). То, что Яхве расположил Эдем не в облаках, а где-то в долине Тигра и Евфрата, нас, скорее, разочаровывает. Удивляет нас и то, что само слово “рай” (в старом произношении “вырий, ирий“) ведёт своё начало от тёплой благодатной страны Арианы (Иран), память о которой донесли до нас скифские племена. И украинское слово вырий до сих пор означает тёплые страны, куда улетают птицы (повсеместен образ птицы как человеческой души: поверье, что души умерших улетают,  как птицы или воплощаются в них, восходит к палеолиту[5]). Лишь Небо, ставшее олицетворением света и божества — во все времена мыслится как истинное и высшее благо.

Ясное Небо у всех народов олицетворяет высшего и единого Бога, подобного Саваофу и равного ко всем созданиям, подобно тому, как светлый купол небосвода охватывает весь мир. Образ равного отношения Бога ко всем — архетипическая идея Урана (до которой, правда, не всегда возвышаются люди, мыслящие Бога в рамках какой-либо религии: социальном аспекте Юпитера). В мифах хранящее Землю Небо мыслится её творцом и демиургом Вселенной. Недаром однокоренное к слову небо — слово нимб.

Даже в развитых религиях, где появляются другие претенденты на мировой престол, Небо сохраняет свою роль первого и изначального бога, выступая праотцом других богов. Так шумерский высший бог Ан создаёт Небо и повелевает родиться другим богам. Китайское Небо Тянь мыслится как высшая божественная сила, создавшая пять стихий как основу существования. Понятие о верховной роли Неба присутствует в древнекитайской философии: “Мудрый всегда готов исполнять веления Неба”; “человекдолжен сначала исполнять свой долг; когда он сделал всё, что мог, он должен ожидать, чтобы Небо довершило его дело.” И эти слова не воспринимаются лишь поэтической метафорой: они близки и понятны нам сегодня, как и жителю любой части света. Образ Неба настолько универсален, что никак не подвержен влиянию времени и местному колориту культур.

Например, у негров Золотого Берега высший бог — олицетворенное Небо Нионгмо, которое всегда есть и всегда будет. Нионгмо выступает также как божество, которое создает и оживляет Небо, посылая свет и дождь. Оживляющую функцию Небо наследует от предыдущего водного архетипа Рыб: воздух является основой жизни. Облака — покрывало Нионгмо, звезды — украшение его лица. Творец всего живущего, он восседает в величественном покое, окруженный своими детьми: воздушными духами, которые служат ему и замещают его на Земле. Хотя люди поклоняются обычно последним, они почитают и Нионгмо как старшего и высшего.

Верховный бог ирокезов носит имя Таронхивагона: “держащий Небо”, что возвращает к образу небесной тверди, обрамляющей мир. Имя верховного бога индейцев пауни Тирауа означает “небосвод” — он назначил светилам и звездам их небесные пути и повелел Солнцу и Луне вступить в брак: и от их союза родился первый человек.

О роли Неба как высшего бога говорят сами его имена. В Западной Африке олицетворенный небосвод называется Нианкупон, что переводится как “погода” и в то же время “высший бог”. То же слово употребляется для обозначения дождя и грома, а также вышнего мира, куда после смерти уходят души. Имя шумерского бога Неба Анапереводится просто как “бог“. Имя его первого сына, небесного бога Энлиля (“господин Дуновение (ветра)“), также стало символом божественности. Тянь-ди (“тянь“—”небо“, “ди“— “бог“) становится синонимом имени верховного владыки Шан-ди (“шан“— “высший“), ниспосылающего людям кары и награды и сливается с ним в единый образ.

Имя верховного бога Небес может быть связано и со значением высоты. Так, имена греческого небесного бога Урана и родственных ему индийского Варуны и хеттского Урувана восходят к индоевропейскому wers —”возвышаться”. От того же корня наше “верх” и индийское “varna“, которое означает “свет” (а также “цвет” и через это впоследствии соотносится с разделением на касты). Возвышенность — одно из качеств планеты Уран.

В силу такой, изначально-главенствующей роли небесного бога у всех народов, философ В.Соловьев даже усматривает в его образе идею монотеизма — предшествующего политеизму, описывающему многообразие явлений природы[6]. Действительно, говоря о едином Боге, мы неизбежно возвращаемся к образу Неба. Правда, вряд ли Небеса когда-либо были единственным божеством: небо сразу предполагает многообразие природы и её качеств.

Небо выше всех различий, но оно проявляет весь их спектр, как дождь делает видимой радугу. И Уран дает способность к различению — в частности разных уровней: Водолеи любят выстраивать иерархии. Влияние аспектов Урана дает почувствовать высоту того, к чему нам свойственно стремиться,— обычно недостижимую, как небеса. Но, как мы упоминали в вводной статье, для этого архетипа вертикаль является горизонталью и наоборот. Поэтому чаще в связи с Ураном говорят не о высоких, а о дальних перспективах.

Идея различения проявлена в мифологических образах разных богов: так греческий Уран (“небо“) как основу творения рождает 12 титанов: шесть мужского и шесть женского пола, что ассоциируется с разделением сил и всеохватом мироздания. Всего двое из титанов, Кронос и Рея, потом становятся родоначальниками олимпийских богов, другие остаются за пределами видимой реальности — как чистые энергии, одновременно помогающие и препятствующие творению мира.

Различение Урана, в противоположность отождествлению и слиянию пучины вод, делает видимым творение, освещая его светом, сияющим с высот. И самое архетипически яркое и выразительное имя небесного творца соотносится с образом света. Таково название пра-индоевропейского бога Неба Deywos‘a — “сияющее дневное небо, свет дня“, от которого происходит слово Бог в латинском (deus) и греческом (theos) языках. С этим значением также связаны имена:  этрусского Ани и древнеримского Януса(изначально Диануса), греческого Зевса (в род.падеже — Диоса), индийского Дьяуса, балтийского Диеваса, германского Тиу (Тивиса/Тюра), англосаксонского Тива, кельтского Дува, хеттского Шиу (Зива), славянского Дива; римского Юпитера от Jovis/Diovis Pater – “отец света, отец дня” и индо-арийского Дьяушпитара, с тем же значением. От того же корня происходят русское день и латинское dies (“день”), английские day (“день”) и dawn (“заря”). Русское слово “свет” ясно слышится в имени славянского бога Святовита — Светобога. Другое имя индийского Дьяуса — Прахабса: сияние.

Свет — первое и самое естественное представление о безграничном созидающем начале Вселенной, недаром позже имена Зевса или Януса значат просто “бог”: бог есть свет. К значению дневного света восходит также имя греческой титаниды Тейи, старшей дочери Неба-Урана, матери Солнца-Гелиоса, Луны-Селены и Зари-Эос: её имя также переводится просто как “богиня”: некогда единственная, само собой разумеющаяся, абстрактная богиня. Высь Урана, начав творение, прежде всего родила свет — который потом создал светила. Значение света здесь смыкается с образом начальной энергии творения. Астероид Тейя символизирует свет во всех его формах: источник божественного сияния в нашей душе — и даже электричество.

Тибетские мифы, развивая индийский сюжет о золотом зародыше, возникшем в первозданных водах, повествуют о человеке-свете. Согласно одному, возникший в пустоте Голубой свет превратился в мировое яйцо, а из него родилась Вселенная. Другой миф утверждает, что из Белого света возникло яйцо, а из яйца Первочеловек. По ещё одному мифу, из пустоты появилось Первосущество, излучающее вокруг себя свет[7].

“Почитание света, — пишет Узенер в книге “Имена богов”, — пронизывает все человеческое бытие. Основные черты этого культа являются общими для всех ветвей индоевропейской семьи народов, более того, они распространены еще шире; до сего дня мы, в значительной степени бессознательно, находимся под их властью… живой ищет “места под солнцем”, “появиться на свет” значит родиться, а когда человек умирает, то “свет меркнет” в его глазах и он “покидает свет…”[8]

Саваоф не единственный, кто начал творение со света. В мифе колумбийских индейцев демиург Чиминигагуа прежде всего также стал излучать из себя свет. Потом он создал больших чёрных птиц, чтобы они разнесли его сияние по миру, и подобно Саваофу, уже в освещённом мире сотворил светила и всё остальное. В африканском мифе догонов творец Амма, создавший Солнце, Луну и звезды, вступая в брак с Землей, порождает божественных близнецов, олицетворяющих  воду и свет — главные животворные силы природы, соответствующие первым двум архетипам. Это говорит о том, что источником света сначала мыслились не светила, а само Небо: ведь светло и в пасмурную погоду, когда в небе нет Солнца. Мифологический архетип Неба древнее архетипа Солнца, последний соотносится с ним как часть — с целым. И в гороскопе в аспектах Солнца и Урана более заметную роль играет Уран: свет мысли  предшествует полноте жизни. Солнечное творчество человека зависит от его уранической свободы и оригинальности.

Свет пробуждает ото сна и оказывает на человеческую психику поистине волшебное действие хорошего настроения: радости, гармонии — и одновременно защищённости и покоя. Знак Водолея также считается самым светоносным в Зодиаке. Это то время года, когда после тёмной зимней ночи световой день заметно увеличивается, и мы, стряхнув с себя угнетённое состояние, начинаем обращать внимание на то, как яркие лучи огромного зимнего солнца освещают блестящий снег. Белые сугробы и голубые равнины самой земли становятся похожими на небо с лёгкими горами его облаков. В людях, родившихся в это время, тоже порой присутствует что-то неземное, ангельское: это их открытость дружбе, альтруистический подход и несвязанность условностями материального существования.

Делая мир ясным, планета Уран даёт возможность жить каждый миг словно на пороге нового открытия, и перед светлой перспективой будущего прошлые невзгоды рассеиваются подобно туману облаков. В астрологии знак Водолея связан с XI-м домом: “домом друзей” и сферой суточного цикла, указывающей в гороскопе на новые планы, далекие перспективы и идейное творчество. Если спроецировать суточный цикл на годовой, одинадцатый дом символически соответствует ночному времени: но разве ночь не проясняет порой наши мысли, и не приносит самые неожиданные и потрясающие откровения? На практике в этот дом попадают планеты, стоящие над горизонтом и движущиеся к зениту: а зенит символизирует реализацию, и значит, эта сфера устремляет нас к высшему, хоть и не самому близкому результату.

Цикл Урана, наиболее резкое влияние которого заметно на 21-м, 42-м, 63-м и 84-м году жизни, усиливая тягу к новому, несет неожиданные перемены в жизни и разрыв с прошлым. Это годы возможного идейного (духовного) кризиса, и 42-й год, когда и Уран, и Нептун несут дисгармоничное влияние, выявляет главные психологические проблемы личности — проблемы, как правило, лежащие за пределами нашего понимания. Это известный у психологов 40-летний “кризис середины жизни”, на который обратил внимание К.Г.Юнг. По причине радикальных перемен 84-й год: год полного цикла Урана — является главным барьером продолжительности жизни для современного человека. Около 7-ми, 14-ти, 28-ми и 56-ти, а также иногда 35-ти, 49-ти, 70-ти и 77-ми лет Уран даёт более гармоничный толчок к смене образа жизни и развитию интуиции, неся творческие идеи и открывая перед людьми новые горизонты.

Уран — внутренний свет, который освещает внешнее. Это свет знания, защищающего нас от тьмы невежества, и ясность мысли, дающая возможность выбраться из любого тупика, в который заводит нас жизнь или хаос наших собственных действий и эмоций. Человечество не могло остаться на безмолвной стадии Рыб, причастных к скрытой тайне бытия: оно было призвано явить её в своей мысли — и раскрыть все загадки Вселенной, так же как освоить все уголки Земли. Эту возможность рефлексии — отражения — создала человеческая способность к всеохвату — полноте, воплощаемой знаком Рыб: или, иначе говоря, подобие человека и Вселенной, на которое указывают многие мифы о сотворении мира.

В астрологии Уран, как и свет традиционно связывается с электричеством — и его исследователи Ампер и Вольта, так же, как изобретатель электрической лампочки Эдисон, видно, неслучайно родились в знаке Водолея. Движение электрического тока, освещающее наш мир в ночи, предполагает поляризацию: а разделение противоположных начал (в мифологии отделение Неба от Земли, а в науке разделение вещества и антивещества) мыслится основой творения. Поляризация протонов и электронов — основа существования света: в юной Вселенной густой туман электронов не давал свету распространяться, пока движение электронов не замедлилось и протоны не притянули их. Появление света вполне научно сигнализирует о начальной фазе творения материи! И это подтверждает мифологический образ небесного демиурга.

* Ригведа
** Книга Бытия
[1] Шеллинг Ф. Историко-критическое введение в философию мифологии. Лекция 2 // Собр. соч. Т.2 М., Мысль, 1989
[2] Edinger E. Anatomy of the Psyche, Alchemical Symbolism in Psychotherapy. La Salle, 1985
[3] Махабхарата. Выпуск V, книга I: Мокшадхарма. Ылым, 1983 С.41
[4] От начала начал. Антология шумерской поэзии. СПб., 1997
[5] Голан А. Миф и символ. М., 1993 С.174-175
[6] “Варуна в некоторых гимнах является с несомненным характером безусловно-единого Бога, не дающего места никакому другому божеству; но так как тем не менее рядом с ним является в Ведах множество других образов, то необходимо предположить, что Варуна не есть бог единого настоящего, а лишь сохранившийся в воспоминаниях представитель прошедшей, доведийской религии, и обращенные к нему гимны суть лишь остатки первобытного чистого монотеизма.” Соловьев В. Мифологический процесс в древнем язычестве. Избр. произв. Ростов-на-Дону, 1998 С.19
[7] Элиаде М. Азиатская алхимия. Сборник эссе. С. 348
[8] Usener H.K. Götternamen. S. 178 // Цит. по: Кассирер Э. Философия символических форм. Т.2 Мифологическое мышление с.113

Если вы хотите следить за этими публикациями или оставить заявку на приобретение книги, подпишитесь на нашу рассылку и поставьте галочку в соответствующей строке.

Если не появляется форма для заявки, отключите блокировку рекламы для данного сайта или свяжитесь с нами по email astrolabium.magazine@gmail.com

Семира

Семира (литературный псевдоним) — род. 8.7.1963 14-57 GМТ, в Ленинграде, кандидат философских наук, окончила филологический факультет ЛГУ (знает английский, французский и японский языки). Писатель, переводчик, член Союза писателей Петербурга и Ленинградской области. Астро-мифолог, преподаватель авторского курса по архетипам мировой мифологии, автор астрологических стихов и песен, гид по Индии.
В соавторстве с В.Веташем написала более 20 книг по астрологии.